Максим Атаянц: «Мы делаем курорт-исключение из всех правил»

Второй медиа-деревней, помимо «Города-540», станет «Город-960», над дизайном и архитектурной составляющей которого работал известный классицист Максим Атаянц.

Обе медиа-деревни будут связаны между собой автомобильной и канатной дорогами. Во время Игр здесь разместят больше двух тысяч журналистов. После закрытия Олимпиады это место станет самостоятельным горнолыжным курортом нового поколения.

Подробнее о проекте «Город-960» рассказал автор архитектурной концепции Максим Атаянц в интервью FutureSochi.ru.

Максим Атаянц –архитектор, который возвращает классику там, где она должна быть: в загородных домах, на курортах и повсюду, где глазу нужен отдых. В этом году Атаянц взялся за проект будущей медиа-деревни сочинской Олимпиады-2014 и спроектировал курорт на Красной Поляне. На высоте 960 метров от уровня моря расположены не только жилые дома, но и променад, и все прелести après-ski, и даже конюшня. Сам Атаянц говорит, что делал курорт-960 таким, чтобы здесь можно было с удовольствием слоняться без дела.

— Олимпиада, Красная Поляна, горы, каковы были предпосылки и исходные данные проекта Горки и спроектированной вами высоты 960?
— Олимпиада-2014 дала уникальный шанс России реализовать такие масштабные вещи, которые не могли бы быть сделаны в обычных экономических условиях. Безусловно, без грандиозности и ответственности перед олимпийским движением и всем миром было бы невозможно строить такой уникальный курорт как Горки.

Второе – Красная Поляна и Сочи – природно уникальные места. Не просто уникальные, единственные. Один на всю страну субтропический курорт. В России больше тропиков нет. Нет у нас больше Абхазии, Крыма, остался только этот кусочек побережья.

— Со своей сложившейся средой и атмосферой?
— Да, и он находится в довольно тяжелой ситуации. До 20-х годов там ничего не было, голая земля, прибрежные районы – место ссылки. В 20-х силами партии это место стало курортной зоной большого сталинского стиля. А после 50-х это место активно портилось разными градостроителями вплоть до полной архитектурной какофонии.

Начав работу над проектом, я почувствовал себя свободным. Мне не нужно было подстраиваться под то, что уже существует. Я получил в свое ведение гористую местность Красной Поляны, высоту-960, с ее великолепными пейзажами. И конечно же, это большая удача.

Еще одна уникальность моей ситуации – это моя привилегия, как у римского военного инженера, когда ему дают склон горы и говорят: «Делай, а вот где ты закончишь, там и будет граница города». Это абсолютная свобода художника и я рад обладать ею.

Горки – это редчайший случай строительства нового курорта с нуля, на пустом месте, причем мы создаем сразу конечный продукт – законченный и цельный город. Мы сделали исключение из всех курортных правил. Это курорт нового поколения и в России ничего подобного нет и не планируется быть. Мы сломали все стереотипы. Это будет совершенно новая атмосфера отдыха и я надеюсь, что это исключение будет приятно отдыхающему.

— Назовите несколько самых важных для вас параметров при разработке проекта.
— Мы создаем курорт, который был бы самодостаточным. Архитектура в нем не уменьшает, а добавляет природной и курортной ценности. Нейтральной архитектура быть не может. Есть природный ландшафт и архитектура всегда должна так в него вписаться, чтобы либо уменьшить, либо добавить уникальности.

Второе – нам в «Горках» нельзя концентрироваться только на горных лыжах, мы делаем полноценный круглогодичный курорт. Это будет комфортно, функционально.

Мы формируем среду в «Горках» так, чтобы она сама по себе являлась местом туристической притягательности. Мы знаем много исторически сложившихся южных европейских городков, настолько уютных и приятных, куда люди приезжают просто чтобы побыть там. Это то, что мы берем за образец и планируем сделать в «Горках». Сама архитектура должна стать отдельным элементом ценности и привлекательности этого организма. Природа и здания в гармонии.

— К чему вы стремитесь, когда работаете над проектом, как над произведением?
— Когда я разрабатывал «Город-960», я понял одну важную вещь. Надо построить его так, чтобы соблюсти критерий: если человек, выйдя из двери, в состоянии 20-30 минут бесцельно слоняться и при этом получить от своей прогулки удовольствие, значит, все у меня, как у архитектора, получилось.

— Такой подход к жилью сегодня редко встретишь.
— Сегодня дом распадается на биржевой товар, на квадратные метры. Покупая жилье, мы заведомо понимаем, что оно простоит максимум 30 лет, то есть раза в два меньше средней человеческой жизни. В строительстве используются такие материалы, которые обречены на быстрый износ. Раньше использовали натуральные материалы. После сноса дома из них снова что-то строили. Теперь даже натуральный камень нарезают плитками шириной в 1 сантиметр. Через 5-6 лет он лопается и использовать его нельзя. Камень формируется миллионы лет, а мы его нарезаем тоненькой плиткой ради 5 лет службы. Этот темп пожирания ресурсов убийственно быстрый.

В Горках мы строим только то, что простоит-прослужит 200-300 лет. Мы делаем здания, которые не только простоят несколько веков, но и смогут, если надо, поменять несколько десятков раз свои функции.

— Почему выбран античный стиль? Почему не «новодел» или потемкинские русские избы?
— Русские избы хорошо бы смотрелись на Мещоре, а у нас все-таки Сочи, южная история: горы, море.

С другой стороны, мы хотим, чтобы дом не был не машиной для жилья и поэтому выбираем традиционность, нам не нужен новодел. Дом должен быть как дерево со своими корнями, ростом, судьбой и жизнью. Люди должны перестать эгоистически потреблять природу, ресурсы и относиться к жилью как чему-то бездушному. Мы создаем такую среду, чтобы она сохранялась, чтобы ее обживали и чтобы она менялась, выдерживала время, разных жителей и могла приспособиться ко всему.

Современный архитектурный дизайн, новодел – зачастую просто упаковка. Упаковка облетает, обнажаются каркасы и так далее. Здесь нет художественной цельности, есть продукт и коммерческая упаковка, одеваемая на него. Получается подмена архитектуры на монументальный дизайн. Мы стараемся с этим бороться, но не обличением, а созданием своего продукта, добротного, на века, такого как Горки.

— Как же потребителю понять, что хорошо для отдыха и второго жилья, а что плохо?
— У людей всегда есть природное чутье, человек всегда отличает плохое от хорошего. Возьмем, например, высоколобое кино, нам нужен критик, чтобы он объяснил о чем это кино, без него мы мало что поймем. И в итоге этот куратор подменяет собой автора. А традиционное кино будет понятно сердцу любого человека. В архитектуре то же самое. Мы делаем традиционные дома и все признают, что такие дома более успешны коммерчески, чем новый дизайн.

Когда человек приезжает в качестве туриста, он никогда не выходит за пределы центра. Как только человек доходит до первого стеклянного центра, то он сразу поворачивает и уходит. Потому что для него это подсознательный сигнал, что радость кончилась, прогулка кончилась, наступают офисные будни. И понятно, что он туда не хочет, он может быть туда помещен только для каких-то других целей. А привлекательная архитектура – она обязательно старая или состаренная. Она благотворно влияет на контекст человека. Это среда, приятная сердцу. Это именно среда, а не отдельные объекты. Потому что если мы берем отдельные объекты, вырываем их из контекста – даже шедевры и ставим их куда-нибудь возле заправки – они теряются.

— Как вам удалось спроектировать естественную для жизни среду с чистого листа?
— Когда я проектировал «Горки-960» для меня был очень важен принцип обрастания организма города. Я взял за образец Петербург с его каркасом, суставами, которые постепенно обрастают свободной плотью. В Петербурге это исторически сложилось волей одного заказчика – Петра. Мгновенная столица с фантастическими дворцами в качестве суставов. Я стараюсь сделать свой каркас в «Городе-960» более строгим, ордерным и потом то, что вокруг него обрастает это что-то легкое и даже забавное.

Я делаю Город таким, чтобы он уже изначально казался естественным таким как будто стоял здесь всегда. И в этом, конечно, одна из главных сложностей моего задания.

— Каким вы видите город через 10-15 лет?
— Я думаю, это будет абсолютно обжитое место. Если все хорошо будет, то через 10-15 лет, когда деревья подрастут, найдутся такие старожилы, которые скажут, что здесь этот городок стоял всегда. Скажут, что здесь зарождалась Красная Поляна и Сталин здесь бывал. Такие люди найдутся, и это будет главный комплимент для меня и всех нас.

«Архитектура Сочи»

источник: futuresochi.ru