В двенадцатой главе своей книги-воспоминаний «Двадцать три года на курорте» В.С. Внуков рассказывает о выборе участка и строительстве санатория «Узбекистан» в Сочи.
Глава 12. «Визит Ш.Р. Рашидова в Сочи».
«Ну и что? — скажет кое-кто. Как что? Не всё так просто! Одно дело — посмотреть проезжающего на автомобиле о городу высокопоставленного чиновника, а другое дело — разговаривать с ним, отвечать на поставленные вопросы, докладывать ему результаты выполнения порученного тебе дела. Но и это ещё не всё! Хорошо, если ты примерно одного возраста с ним, так же опытен и солиден, только твой ранг чуть ниже. А если ты моложе его более чем в два раза, солидности никакой, опыт мизерный, да и ранг твой несоизмерим с его рангом?
Эта встреча состоялась очень давно, когда я делал ещё только свои первые робкие шаги на посту главного архитектора города Сочи, не проработав и года. В моём кабинете раздался звонок телефона. Звонил директор проектного института Васильев, у которого я до этого работал. Дрожащим от волнения голосом он, неожиданно для меня, говорил сбивчиво:
— Вячеслав Сергеевич! У меня в кабинете Рашидов, первый секретарь ЦК Компартии Узбекистана. Он просит вас немедленно приехать! — как-то растерянно произнёс он и сразу же повесил трубку.
Что за ерунда?! Если это тот самый Рашидов, то почему он не у руководства горкома или исполкома? Почему сидит у Васильева? Чушь какая-то! Но шутить Васильев не мог. Не тот человек! Делать нечего. Сажусь в машину и еду на эту непонятную встречу.
А вот теперь немного предыстории. Несколько месяцев тому назад в наш исполком пришло письмо из Совета Министров Узбекистана с просьбой выделить им земельный участок под строительство санатория. Желательно в центре города и недалеко от Мацесты. С резолюцией «Срочно подобрать и доложить!» это письмо попало ко мне. Я в короткий срок доложил мэру о том, какой участок можно предложить. Тот одобрил и поручил мне подготовить ответ, что мы ждём их полномочного представителя, чтобы одобрить выбор и подписать все необходимые документы по отводу участка. Письмо ушло. Прошло месяца три-четыре. А от них — ни слуху ни духу! Потом выяснилось, что, получив это письмо, работники Совмина Узбекистана заказали Васильеву разработку эскизного проекта этого санаторного комплекса на выбранном участке, съемку и границы которого геодезисты Васильева взяли у моих геодезистов, не поставив меня в известность. Архитекторы стали разрабатывать на не отведённой территории эскизный проект, по которому, естественно, строить нельзя. На него можно было только смотреть! Узбекские товарищи, думая, что проектные дела подходят к концу, доложили своему руководству, что всё в порядке. Вот Рашидов и захотел посмотреть, что же предстоит строить. А когда ему Васильев доложил, что по эскизному проекту строить невозможно и что для этого нужно разработать ещё стадию «Проект» и рабочие чертежи, тогда Рашидов спросил: а когда они закончат все стадии, чтобы строить? Тогда Васильев сказал, что к этим стадиям они даже не имеют права приступать, так как не оформлен ещё участок. Тут Рашидов помрачнел и жёстко спросил:
— А кто у вас занимается отводами участков?
— Главный архитектор города Внуков, — ответили ему.
— Так позвоните ему, чтобы срочно приехал, — попросил Рашидов.
И вот тут-то раздался тот злополучный звонок. Все стрелки виновности в затяжке этого важного дела были переведены на меня. Вот такая сложилась патовая ситуация, в которой я оказался, переступив порог кабинета Васильева.
Первый, на кого я сразу же обратил внимание, был Рашидов. Высокого роста. Красивый. Скорее с европейскими, чем азиатскими чертами лица. Загорелый. В традиционной тюбетейке, но в строго европейском чёрном костюме. Очень внимательные глаза. Белоснежные, почти сахарные зубы. Приятная располагающая улыбка. После традиционных слов приветствия, без всяких рукопожатий, последовал вопрос:
— Так что там у нас с участком? Объясните причину задержки?
— Мы выбрали участок. Кстати, очень хороший. Подготовили все документы по отводу. Сообщили об этом в Совмин Узбекистана и просили прислать полномочного представителя, чтобы одобрить этот выбор и подписать документы по отводу. Но никто не приехал и даже не ответил на наше послание. А без подписи заказчика документы силы не имеют.
— Ну вот, считайте, что приехал я. Думаю, что полномочен, — сказал он улыбаясь.
— Тогда я готов хоть сейчас показать вам участок для одобрения, — также с улыбкой сказал я.
Это был очень удачный ход для разрядки обстановки!
— Тогда поехали, — сказал Рашидов.
Он встал, попрощался со всеми собравшимися в кабинете и повёл меня к своей красивой чёрной машине неизвестной мне марки.
Следует сказать, что в это время в Сочи была поздняя осень. Листва, ещё не опавшая с деревьев, переливалась всеми цветами радуги. Да плюс ещё красота южных вечнозелёных красавиц. Поэтому, когда мы прибыли на территорию будущей здравницы, Рашидов, выйдя из машины, заулыбался и восторженно произнёс:
— Волшебное зрелище! Замечательное место ты нам подготовил! А теперь покажи все границы участка.
Я показал их все, попутно указав место расположения основного высотного корпуса. Мы пешком прошли путь, которым отдыхающие будут выходить на море. Походили по будущему пляжу. Затем Рашидов высказал пожелание пройти вдоль всех границ здравницы. Я сказал ему, что недавно был дождь, и он может здорово испачкать, а то и вовсе испортить свои шикарные полуботинки. Он удивлённо посмотрел на меня и неожиданно произнёс:
— А у меня ещё одни есть, — и громко рассмеялся.
Шутник! Хотя я понял, что сказал ему то, чего не следовало было говорить.
Когда мы закончили ходить по участку, Рашидов сказал:
— Значит, все материалы готовы для подписи?
— Да.
— Теперь мне понятны причины задержки решения вопроса. Я послезавтра уже буду в Ташкенте. С волокитчиками разберусь. Дня через два пришлю сюда нашего представителя, который подпишет все бумаги и доставит их мне. И это будет всё?
— Нет, — сказал я. — Сочинский исполком только готовит земельные отводы, а участки по нашим документам и разрешение на отвод земли даёт только Совет Министров РСФСР. Такой порядок установлен союзным правительством.
— Как у вас всё сложно! — морщась сказал Рашидов. — У нас всё гораздо проще.
— Но у вас нет ни одного курорта союзного значения. А такой порядок установлен только для них.
— Понятно! Спорить не будем. Я с этими бумагами сам слетаю в Москву к главе российского правительства, и он мне подпишет всё, что надо. Но тогда, я надеюсь, уже будет всё?!
— Да, — сказал я. — Это даёт вам право на проектирование и строительство вашей здравницы. А сроки её ввода в эксплуатацию будут зависеть целиком от заказчика, проектировщика и
подрядчика.
— Это мне известно. Мы будем действовать быстро и решительно, — сказал он и улыбнулся.
— Не сомневаюсь, — в тон ему ответил я.
— Итак, я думаю, что мы закончили осмотр участка. Считайте, что он одобрен. Тебя куда доставить?
— Туда же, откуда взяли. Там моя машина.
— Отлично. Тогда поехали.
Когда мы подъехали к зданию проектного института, Рашидов вышел из машины, еще раз поблагодарил меня за выбор прекрасного участка, пожал мне руку и уехал.
Видимо, он взял под свой личный контроль строительство этой здравницы, потому что разрешение Совета Министров РСФСР вскоре также было получено. В кратчайшие сроки проект санаторного комплекса был готов, и я его согласовал без промедлений. Строительство велось ударными темпами, так как бесперебойно обеспечивалось финансированием, конструкциями, строительными и отделочными материалами. На строительство были командированы из Ташкента многие художники, народные мастера и умельцы, резчики по дереву, которые тут же, на месте оформляли интерьеры в строго национальном стиле и колорите. В намеченные сроки санаторий «Узбекистан» — такое он получил название — был сдан в эксплуатацию. На открытии было много представителей из Ташкента, а также наше краевое и городское руководство. Не было только Рашидова. Почему? Не знаю.
Через год создателям этого комплекса была присуждена Государственная премия Узбекской ССР. Среди пяти награждённых двое были из Сочи (И. Ярошевский — главный архитектор проекта и управляющий стройтрестом В. Карпов), а также три художника-оформителя из Ташкента. Этот комплекс стал одним из лучших в нашем городе.
Через несколько лет меня ошеломило известие о гибели Рашидова. Причём от огнестрельного оружия. Убийство или самоубийство? Истина похоронена в архивах спецслужб. Возможно, что мы так её никогда и не узнаем. Такой энергичный, настойчивый в достижении цели, грамотный организатор, спокойный и улыбчивый человек. И вдруг его не стало!..»
Санаторий «Узбекистан» в Сочи.
Архитекторы: И. Ярошевский, В. Очинский в соавторстве с В. Шаверневым и А. Потребичем; Б. Усмановым и Д. Латиповым (институт «ТашНИИгенплан»).
Инженер: Е. Шалагин.
Государственная премия Узбекской ССР им. Хамзы за 1976 год.
