Сочи — уникальный город, создаваемый мастерами и романтиками своего времени. Творческий полёт неуловим и ничем не ограничен, и лишь касаясь живых материалов, обретёт форму и место.
`Наше второе интервью о Сочинском стиле озеленения со Светланой Ильиничной Сергиенко мы представляем в формате набросков мыслей и памятных событий, связанных с именем Сергея Ильича Венчагова. Интервью записано при участии Дмитрия Ивановича Кривошапка.
Светлана Ильинична – ландшафтный дизайнер, мастер арт-объектов, аранжировщик «Поющей лозы», камня и живых материалов, в 1989 году приняла участие вместе с Сергеем Ильичом Венчаговым на выставке ВДНХ, её работы были отобраны для ЭКСПО Японии в 1990 году.
– Светлана Ильинична, расскажите о себе.
– Окончила Краснодарский сельскохозяйственный институт. Факультет плодоовощеводства и виноградарства. Много работала виноградарем. Сейчас живу на хуторе в Ростовской области. Увидела работы Сергея Ильича в журнале «Цветоводство»: среди жилых домов – композиция из пней, на которых была установлена красивая коряга, к ней шла дорога из срезов дерева, вокруг располагались три плетёные клумбы из лозы. Меня это сильно впечатлило и вдохновило на творчество! Я начала работать с лозой, делать композиции сама. Это был невероятный толчок! Таких толчков к творчеству потом было очень много. Поехала в Сочи познакомиться лично с мастером – Сергеем Ильичом. Смотрела, как он работает. Я ему говорила: «Я вам мешаю?», он отвечал: «Да, мешаете!». Уезжая, оставила ему в подарок свою композицию и адрес. Через какое-то время мне пришло письмо с извинениями… Так началась наша дружба.
– Расскажите о Сергее Ильиче Венчагове. Что это был за человек?
– Есть такие слова апостола Петра: сокровенного сердца человек. Вот этот человек и был Сергей Ильич – настоящий и живой. Человек без маски. Он был настолько настоящим, что люди в масках перед ним терялись. Для него работа была делом, которое призвано было радовать людей. В его работах главное – любовь, как самая большая в жизни энергия. Он в работу входил сердцем. Сергей Ильич творил и работал с обнажёнными нервами. Мог добиваться, если ему что-то не нравилось – разрушить и снова создать. И он спрятался за своей грубоватостью, чтобы его не разрушали. Но всегда открыто делился своими знаниями. Есть такие стихи:
Хороших, добрых, чаще предают…
Они порой наивны, словно дети…
С проблемами своими к ним идут…
Чем смогут вам помогут люди эти…
И часто за добро им платят злом…
Тем самым очень сильно обижают…
Но эти люди всё равно, потом…
Теплом души делиться продолжают…
Сергей Ильич продолжал делиться теплом, не смотря ни на что. Ни насмешки, ни упрёки, что ему давали больше возможностей, чем другим, не могли повлиять на его работу. Он был очень скромным, когда понял что нужно ехать в Японию, то растерялся – нужен был новый костюм. У него была одежда, которую он носил много лет. Добрые люди помогли ему. Такое сиротство без него.
Как профессионал, он объединил садовников – художников, со всей страны к нему ехали, он для всех находил время. Создавал конференции для профессионалов со всего Союза. Каждый делился своим опытом. Но с ним не сравнишься. Он вдохновлял на творчество.
– Расскажите об ЭКСПО Японии 1990 года?
– Главное в этой работе – любовь. Там где любовь, слов не нужно. Когда меня в 1990 году пригласили участвовать в выставке в Японии (Осака), муж был против, говорил: «Вы мне жинку спортите». Я отказалась, тогда Владимир Петухов прислал письмо, посыл которого: «Прежде думай о родине, потом о себе». И вдруг краткое письмо от Венчагова… Я поехала в Сочи тренироваться. Думала, как бы я оформила Советский павильон. Когда Владимир Петухов увидел мои работы, сказал: я, дурак, думал, думал, а Светочка за две недели три варианта придумала.
Мы все поехали в Москву. Сергей Ильич дал совет: не перехороши, остерегайся этого! Делали работы аранжировки, подхожу к Сергею Ильичу, смотрю, он говорит: «Тебе переживать не о чем». Подхожу позже и говорю: «Так как же, лучше же было!» Он отвечает: «А ты как думала? Я святой что ли?». У меня получается композиция и на стене и на полу – «Поющая лоза», все подходят и фотографируют. И вдруг мне говорят – вы безработный художник, вас не пропустят в Японию.
– Вы не поехали?
– А меня и не собирались брать. Владимир взял мои работы и поехал.
– Кто ездил?
– Сергей Венчагов и Владимир Петухов. Сергею Ильичу было так неловко. Он чувствовал вину долгие годы. Перестал писать письма. Квартира 51, Инжирная, 6. Я написала ему письмо: «Сергей Ильич, что мы за люди, неужели этот пустяк – меня не взяли в Японию, разрушит нашу дружбу? У нас в руках такое прекрасное дело! Неужели пустяк позволит этому закончиться?» И переписка восстановилась.
– Расскажите, как строилась работа мастера — Сергея Ильича.
– Сергей Ильич переживал за своих рабочих, говорил: «Мне нужно гаврикам накрутить зарплату». Они же исполнители, должны выполнять самую сложную работу: камни собирать (шоколадки, оладушки, как их называли).
– Была своя номенклатура у материала: шоколадки – сланцы, колотый камень, который укладывают один на другой. Оладушки – морская галька. Представляете, сколько её нужно было? (комментарий Дмитрия Ивановича Кривошапка).
– Сначала собирали кучи – потом сортировали на фракции. Секрет могу раскрыть: галька держится плохо в растворе, она скользкая; миска с водой, порошок цемента, гальку окунаешь половину в воду, потом в сухой цемент и в сторону. Она высыхает, её зубами не выгрызешь. Со сланцем другая история – при кладке камни должны лежать параллельно друг другу, стоит только косяка пустить – и всё.
– Сначала делаются заготовки (комментарий Дмитрия Ивановича Кривошапка).
– Сергей Ильич говорил: «Нечего делать из меня кумира, бросай всё и иди работать». Я устроилась работать садовником. Меня, молодую девчонку, называли по имени отчеству. Главврач, Михаил Тихонович, сказал, что я дизайнер, в Москву меня отправлял. Все было от сердца, этот мир был наш дом. Я помню слова: «Работать надо не ради похвалы людской, а ради самого дела». Сергей Венчагов говорил иначе: «Коммерция может убить дело».
– Это пророческие слова, то, что происходило с его садами после 90х, это трагедия.
– Он очень тяжело пережил развал (комментарий Дмитрия Ивановича Кривошапка)
– В одном из писем он писал: «Светлана, возьми меня к себе работать, здесь мне нет работы». Он не вписался в новую систему. Я тоже не вписалась. Через такие тернии меня вели к оформлению вестибюля «Дендрария». Своё имя указывать я отказалась. Это памяти Сергея Ильича. Я бы хотела, чтобы там были слова Марины Цветаевой:
«За этот ад, за этот бред, пошли мне сад на склоне лет».
Человек поднялся в такие высоты. Сад – это подарок за всё, что она выстрадала. Поэтому сад – это настолько важно, сад – это любовь.
– В каком году вы познакомились с Сергеем Ильичом?
– Я не помню. Где-то середина 1970-х годов. Он работал в «Светлане». И этот грузный человек говорит: «Ну, хорошо, пошли». И повёл меня пешком по всему Сочи.
– Светлана Ильинична, можно сказать, что Сочинский стиль озеленения – неподражаемый, не один город так не озеленён как Сочи. Это абсолютно ни с чем несравнимый стиль. Его увидеть люди ехали со всей страны. Знакомиться с его приёмами озеленения (комментарий Дмитрия Ивановича Кривошапка).
– Вы как учёный рассуждаете, я как практик. Там, где сейчас Архангел Михаил, он (Сергей Ильич, прим) выносил цветы из теплиц круглый год. Делал яркие клумбы. Автобус делает круг, а ты любуешься этим всем. Сейчас все сильно видоизменилось. Приёмы художественного озеленения – это были шедевры! Повезли меня в Мацесту, Медвежий угол. Светила меня спрашивает: как бы ты сделала? Я стою и молчу. Сергей Ильич говорит: «Э, опять делают из меня кумира».
Пока из меня он вытащил меня …
– Он никого не назвал учеником. Горшки в меня кидал, что линия не так, не так сажаешь (комментарий Дмитрия Ивановича Кривошапка).
– Сам выбирал себе с кем работать. Вытащил Дмитрия Ивановича из института. Очень его ценил.
– Сергей Ильич делал композиции своими руками?
– Он давал направление, вынашивал технологии годами (комментарий Дмитрия Ивановича Кривошапка)
– Я христианка, меня приучили работать, как будто делаешь для Иисуса Христа. Технология? Берёшь шланг, раскладываешь как надо, залазишь на дерево и смотришь. Что-то подвинул – и опять смотришь. Получались контуры.
– Меня всё время удивляло, как без планов такие красивые линии получались.
– Главное нужно сказать: у него была надёжная команда. Главные кто поддерживал: Ткаченко Владимир Никитич (директор Зеленстроя). Ценил каждое движения Сергея Ильича. Оберегал. Он мог прийти в администрацию и грубо сказать, стукнуть кулачком. Его слышали люди. У него были замечательные агрономы (Константинов Юрий Михайлович). Мы радовались, когда кто-то находил какой-то приём! Спрашивали друг у друга, советовались: как бы ты сделал? У Сергея Ильича была мечта – сделать зимний сад в Сочи. Найти место, чтобы люди в непогоду могли приходить туда. Сад бы удивлял своими удивлениями: подвесное, угловое, модульно-мобильное оформление.
У Сергея Ильича менялось рабочее место: то в «Фитофантазии» дадут, то возле гостиницы «Москва», по ул. Горького, дали ему какое-то старое здание, свалка была. Второй раз приезжаю – в мощении вставлены клумбы и уже по-другому чувствуешь место.
– Расскажите о Фитофантазии, пожалуйста. Это особое место в городе для каждого жителя.
– «Фитофантазия» – это сердце города. В «Фитофантазии» два слова: фито – растения и фантазия. Если сейчас в неё добавить второе – она оживёт. Я могу сделать из неё праздник. Это ведь был мощный демонстрационный зал. Это была экспозиция работ. Мои работы украшали кабинет Сергея Ильича. Было много аранжировок.
– Работы Светланы Ильиничны украшали журналы «Цветоводство» (комментарий Дмитрия Ивановича Кривошапка).
– Сергей Ильич дал мне тему для выставки цветов: «Земля моя, я сын твоих берёз, я землю русскую от недругов сберёг». Иду домой, кто-то спилил берёзы, и так красиво расположились эти брёвнышки, я их домой принесла, соединила проволочкой, чугунок привязала, как в стихах, на войне человек вспоминает русскую печку, листики и полянка земляники. Её сфотографировали журналисты «Черноморской здравницы». Коллеги подняли бунт – любимица Венчагова.
«Фитофантазию» пришлось даже отвоёвывать от застройки. Василькова Любовь Ивановна долгое время сохраняла «Фитофантазию». Она – мастер озеленения, когда пришла сюда, искала способы восстановить сад, собирала гостей у себя, нас всех. Работала много лет бесплатно.
– Потом случилось большое несчастье – обвалилась стена «Фитофантазии» (комментарий Дмитрия Ивановича Кривошапка).
– Вы поддерживали «Фитофантазию»?
– Да, проводила экскурсии, люди делали какие-то пожертвования (комментарий Дмитрия Ивановича Кривошапка).
– В «Фитофантазии» познакомились с очень интересными людьми – Натальей Непомнящей из Сахалина. Много людей из разных уголков России приезжало сюда, открыли для себя это удивительное место. Сейчас от нее остались только стены.
– Светлана Ильинична, чем занимаетесь сегодня?
– У меня много идей и желания работать, сейчас в поиске такого уголка, который можно было бы оформить в память о Сергее Ильиче. Есть идеи по организации Венчаговских уголков: в лесах сделать тропы, привалы и места отдыха для туристов.
– Чтобы работать в стиле Венчагова, что нужно, на ваш взгляд?
– Нужна серьёзная поддержка администрации, отдельная организация как Зеленстрой, это даёт централизованность оформления города в едином стиле. Сергея Ильича поддерживали. Была бригада, три мастера по каменной кладке – уникальные профессионалы, золотые руки. Была техника, связь была и с дорожниками и лесниками, он знал, где какие стройки, где какие камни. Сергей Ильич собирал урожай прекраснейших камней. Особенность стиля – неповторимость, никакой монотонности. Пни никогда не были просто пнями, это фантазия, высаживались растения, получалась живая композиция. В руках мастера всё оживало!
– Светлана Ильинична, расскажите о последних годах работы мастера. Сергей Ильич переживал за сады Сочи.
– Он уже был пенсионер, с большим чувством юмора. Но он был очень подавлен, так как был не востребован. Это 1992-93 годы. Сергей Ильич ждал больших заказов, а занимался на 6 сотках. Он приходил на работу к 7:00 утра, в своём синем халате. Всегда у него был порядок (комментарий Дмитрия Ивановича Кривошапка).
– В бытовках был всегда идеальнейший порядок: лопатки, тяпочки висят. Все было чисто и упорядочено. Никогда ничего не валялось. И конкурсы устраивал на лучшую бытовку.
– Его объекты к этому времени уже начали разрушаться, он очень болезненно переживал. Он назвал свои объекты своими детьми. Но сделать ничего не мог. Зеленстрой почти обанкротили (комментарий Дмитрия Ивановича Кривошапка).
– Нашу последнюю встречу помню хорошо: я ему привезла подарки какие-то, камни, он мне говорит: «Говорят, что те, кто много ходят пешком, у тех сердце не болит. Это все враньё».
Если Вам важно и нужно то, о чём мы пишем, поддержите нас: Благодарим!
