Виктор Логвинов,
первый вице-президент СА России
С прошедшим 17 мая Госсоветом многие архитекторы и градостроители связывали немалые надежды. Ведь ныне только ленивый не ругает «каменные джунгли» новых жилых микрорайонов «экономкласса», разрушение памятников и исторических панорам старинных российских городов, многочисленные градостроительные ошибки, начиная с перенаселённости одних регионов и «обезлюдивания» других и кончая «некомплексной» застройкой и вырубкой под жилую застройку парков и скверов. Надеждам сбыться было не суждено.
Казалось, что серьёзный разговор о том, какие города мы строим и что нужно делать государству, чтобы среда жизнедеятельности стала лучше и привлекательнее для граждан, да и гостей России, уже назрел. Некоторые региональные руководители настраивались именно на этот лад и были готовы к обсуждению на Госсовете вопроса о необходимости корректировки градостроительной политики и внесения существенных изменений в единственный государственный документ, определивший нынешнюю государственную политику в нашей сфере, — Градостроительный кодекс Российской Федерации, о котором даже его авторы ныне не замолвят доброго слова.
Но всё пошло по накатанной колее и, увы, абсолютно закономерно и предсказуемо. Большинство выступлений были посвящены государственной поддержке ипотеки, «совершенствованию», не оправдавшему надежды, саморегулированию, изменению нормативной базы строительства. То есть вопросам, которые вообще не имеют прямого отношения к градостроительству и среде, которую мы создаём. До главного для профессионалов вопроса — как обеспечить создание комфортной, безопасной, экологически чистой, социально и духовно полноценной среды жизнедеятельности россиян — дело не дошло. Даже если кто-то затрагивал этот вопрос, было ясно, что для государства он занимает даже не второе, а тридцать второе место.
Градостроительство
Почему так произошло? В чём причины столь безнадёжного положения с профессией градостроителя? Попробуем разобраться в истории этого парадокса с самого начала. А как известно, «В начале было слово». Так утверждает Библия. Слово «градостроительство» — это действительно наш родной, «домотканый», термин, который нигде в мире не употребляется в том смысле, в котором употребляют его у нас. Слово это досталось нам в наследие от социализма, совпавшего с эпохой бурной урбанизации и индустриализации, потребовавшей строительства огромного числа фактически новых городов: промышленных предприятий и «сопутствующего» им жилья, обеспечивающего функционирование производств на этих предприятиях. До 1990 года доля гражданского строительства (жилье, общественные здания, транспортная и инженерная инфраструктура городов) составляла 30%. А 70% от всего строительства приходилось на строительство промышленных гигантов и оборонных заводов.
В эпоху социализма никто не сомневался: «градостроительная деятельность» — это очень сложная и ответственная профессиональная, научно-проектная и творческая деятельность, имеющая статус государственно важной, обеспечивающей развитие страны и её плановой экономики. Тогда деятельность эту вело несколько сот опытных специалистов, имевших допуски ко всем секретным материалам, собранным в нескольких крупных государственных научно-исследовательских и проектных институтах. Выражаясь научно, под градостроительной деятельностью понималась профессиональная деятельность по планированию и регулированию строительства и развития городов и иных поселений, относящаяся в большей мере к управленческой деятельности государства. Принципиально важно, что строительное производство — «строительство» считалось отдельной отраслью, обеспечивающей реализацию экономических и градостроительных планов.
В 1990-е всё смешалось, и мощное, тогда ещё полугосударственное, «строительное лобби» провело через Госдуму первый вариант градостроительного кодекса — Закон РФ от 14.07.92 N 3295-I «Об основах градостроительства в Российской Федерации», с иным определением понятия «градостроительная деятельность», где она описывалась как деятельность всех субъектов, которые проводят или намереваются проводить какие-либо изменения в городе или ином поселении. В полном соответствии с традициями социализма надо было максимально расширить сферу деятельности своего ведомства, тогдашнего Минстроя, и термин «градостроительство» был максимально расширен. В соответствии с этой концепции, которая перешла в новый Градкодекс 2004 года, все, начиная с губернатора и кончая бабушкой, решившей покрасить свой забор, занимаются градостроительной деятельностью.
Таким образом, границы и характер градостроительной деятельности из ведомственных побуждений были полностью изменены и размыты. Этот гигантский конгломерат разнохарактерных действий включал в себя и интеллектуальную деятельность по разработке градостроительной документации, изысканиям и проектированию, и экспертизу, и деятельность заказчиков, подрядчиков, поставщиков и органов власти всех уровней, разрешающих, согласовывающих и контролирующих деятельность разношерстных «субъектов» градостроительства. Но произошли крупные структурные изменения в политике государства, повлекшие решительные изменения и в градостроительной политике. Слова «план» и «планирование» в рамках доктрины либеральной рыночной политики стали ругательными. Как следствие градостроительную документацию мог разрабатывать любой, кто выиграл тендер, независимо от профессии, знаний и опыта. Профессия «градостроитель» в этих условиях фактически была уничтожена, несмотря на то что именно в это время она была внесена во Всероссийский перечень профессий.
Трансформации значения понятия «градостроительство» способствовал и сам русский язык. Как писал А.А. Высоковский, имя которого ныне носит Высшая школа урбанистики:
«Соединение понятий «город» (град) и «строительство» дало что-то вроде «строительства в городе» или «строительство города». Это главный признак этой парадигмы — градостроительная деятельность определяется в рамках строительства. Другими словами, утверждается, что градостроительство, в конечном счёте, необходимо как обоснование эффективности строительства».
Но здесь-то и оказалась главная «засада». «Строительство» стало «бизнесом», а для бизнеса любое государственное и, тем более, негосударственное, профессиональное «регулирование» в либерально-рыночной идеологии рассматривается не иначе как главнейшее зло, называемое «административным барьером». Для искоренения этого зла его носитель — Минстрой РФ — был решительно ликвидирован, а часть его функции с периодичностью в полтора-два года стала передаваться, то в Минпром, то в Минэкономразвития, то в Минрегион, то опять в Минэкономразвития. Пока государство не осознало полезности «градостроительства», в том самом расширительном понимании и не образовало новый «Минстрой», навесив на него еще и ЖКХ.
Парадокс — деятельность по регулированию развития городов была объявлена вредной для градо-СТРОИТЕЛЬСТВА, и Россия вступила в полосу неуправляемой хаотичной застройки городов со всеми закономерными последствиями. Для обслуживания этой крайне противоречивой идеи и сделан ныне действующий Градостроительный кодекс. Надежды в нём возлагались на немедленную разработку (не важно как и кем) градостроительной документации (не важно, какого качества) для всех уровней, не завершившуюся и сегодня, через 11 лет, и на исполнение некоего набора процедур (вроде экспертизы и публичных слушаний), долженствующих автоматически обеспечить защиту общественных интересов.
Самой ресурсо- и финансовоемкой сферой в конгломерате действий, называемом «градостроительная деятельность», была «строительная», а вернее, строительно-подрядная деятельность, которая в последние годы укрупнялась и монополизировалась. И в отличие от эпохи социализма 80% всего строительства ныне приходится на жилищное строительство, что оказалось самой востребованной государством особенностью «градостроительства», так как решало одну из вечных проблем СССР и России — жилищную. И что самое важное, почти без участия государства, которое (тихо, без афиширования, но с радостью), освободившись от обязанности предоставлять жилье своим гражданам, переложило это бремя на… строительный бизнес.
Однако очень скоро стало очевидным, что бизнес без помощи государства с этой непосильной ношей не справится. И тогда (ещё в первом Минстрое 1990-х годов) была придумана помощь государства в виде ипотеки, что соответствовало тогдашним представлениям о том, как решается проблема жилья на свободном рынке. За образец был взят (как и для Градостроительного кодекса) американский опыт, хотя в нашем суровом «финансовом» климате (при нынешних зарплатах, инфляции и пресловутой «волатильности» всей финансовой системы) эта идея может никогда не решить проблему жилья для большинства населения страны.
Ипотека стала главным и фактически единственным способом помощи государства своим гражданам в жилищном вопросе. К тому же очень выгодным и для строителей, и для банковского капитала, то есть для всех, кроме граждан, попадающих в финансовую кабалу на десятки лет. Ведь цели у бизнеса — прибыль, а не удовлетворение потребностей граждан и страны в целом. Строительство жилья во всех смыслах «подсело» на ипотеку, и без помощи государства ипотеке отрасль в настоящих условиях кризиса просто не выживет. Вопрос умирающей ипотеки стал вопросом жизни и смерти строительной отрасли в том виде, в котором она сложилась сегодня.
Именно по этой причине сегодня для властей всех уровней понятие «градостроительная деятельность» сводится в первую очередь к помощи бизнесу, осуществляющему строительство жилья через ипотеку. Всё остальное должен был обеспечить бизнес в соответствии с доктриной свободного рынка, когда государство уходит от регулирования и предоставляет бизнесу максимальную свободу «саморегулирования». Отсюда непомерно пристальное внимание к саморегулированию, которое не оправдало себя, но от которого отказаться невозможно совершенствовать (запятую ставьте сами).
Градоустройство
И все же с очень большим трудом сейчас появляется понимание того, что градостроительная деятельность не может опираться только на идеи свободного рынка. Более того, непрекращающаяся череда кризисов наводит на крамольную мысль, что стихия свободного рынка и устойчивое развитие поселений — вещи несовместимые, так как последнее без отвергнутого градостроительного регулирования обеспечить невозможно. Несмотря ни на что, мы идем к пониманию, что градостроительная деятельность — это не столько деятельность строителей (инвесторов, девелоперов, подрядчиков), сколько деятельность по регулированию процесса создания среды жизнедеятельности человека. И в этом процессе без специалистов по созданию такой среды обойтись просто невозможно.
К сожалению, окончательно к такому выводу, наверное, придёт уже следующее поколение, которое, безусловно, отвергнет господствующее сейчас понимание роли свободного «саморегулируемого» рынка в процессе градостроительства. Наверное, для этого надо наломать ещё немало дров. И только после этого будет установлено изначальное понимание сути градостроительной деятельности. Может быть, для этого придётся отказаться от самого слова «градостроительство». И В.Л. Глазычев и А.А.Высоковский давно предлагали перейти на другой, еще не дискредитированный практикой термин — «градоустройство». Или «градорегулирование».
В заключение только одна цитата от Д. Фесенко:
«Градоустройство — это работа в городе, понимаемая не в логике строительства, а в контексте целостного управленческого процесса, объединяющего экономические и финансовые, социальные и экологические, юридические и культурологические аспекты жизни города».
«Градоустройство в равной степени направлено на работу как с объектами, так и субъектами, или, точнее, со взаимодействиями субъектов в отношении объектов», — подчёркивал А.А. Высоковский.
Тем самым налицо профессионально-идеологическая связь градоустройства и средового подхода. Наконец, нельзя не отметить, что переход на рельсы градоустройства является реакцией на смену понимания города как «всегда растущего» представлением о городе, «существующем для населения», а во многих случаях — о городе «выживающем».
Наверное, только тогда эта целеполагающая, безусловно имеющая и научный, и творческий характер профессиональная деятельность, обеспечивающая власти всех уровней грамотными, непротиворечивыми и взаимовыгодными решениями по развитию города, вернёт себе уважение и общества, и власти. И только тогда на основе новой государственной градостроительной, а вернее, «градоустроительной» политики будет создано новое законодательство, направленное не на получение прибыли, а на устойчивое развитие благоприятной среды жизнедеятельности человека и общества.
