Каковы пределы «зелёных» зданий?

Торжественное открытие R.W. Kern Centre в Хэмпшир Колледже в Амхёрсте, шт. Массачусетс (США)² было объявлено вехой в экологическом строительстве. Здание стоимостью 10,4 млн. долларов США и площадью 17.000 кв. футов³, в котором разместятся приёмная комиссия, служба финансовой помощи и кофейня, претендует на то, чтобы стать самым зелёным в мире.

Но достаточно трудно заметить энергосбережение или высокоэффективную изоляцию, поэтому пиар-команда, включающая строителей, архитекторов и администрацию колледжа, выбрала наиболее видимые компоненты к показу для маленькой группы собравшихся репортёров.

Для начала, строитель Джонатан Райт⁴ проводит нас вдоль ограждения, окружающего пыльную строительную площадку, чтобы показать самодостаточную систему водоснабжения — хитрая новинка, которая собирает дождевую воду с крыши здания, направляет её в один из двух больших резервуаров, где она подвергается очистке прямо на месте, а затем прокачивает её обратно по всему зданию как питьевую воду.

«Люди спрашивают, чиста ли она? Будет ли также вкусна, как городская вода? — сказал Райт. — Да вы шутите — ни один бобёр не плавал в ней.» Затем Райт открыл дверь в компостные туалеты, на удивление без какого-либо запаха помещении, где студенты и посетители будут присаживаться на фарфор местного производства и использовать черпаки для зачерпывания древесных опилок, когда они закончили. Отходы падают на этаж ниже, где они разлагаются в ёмкостях в течение срока до семи лет.

Наверху, солнечные панели на крыше будут питать электрическую систему здания, выполненную проводкой из без-ДПФ⁶ кабелей и используя регионально производимые кожуха. И это ещё не всё. Отопление — геотермальное. Стеклянные окна превосходят все стандарты производительности. Деревянные полы выполнены из повторно используемого дуба от разобранных сараев с применением безформальдегидного клея «и отделанного полимером с тыльного фасада сырной фабрики Cabot в Вермонте», по словам Райта.

Всё это ради прохождения «Требований Живого Здания»⁷, редкого знака отличия, созданного десятилетие назад и курируемого расположенным в Сиэтле институтом International Living Futures Institute.

К концу тура для СМИ было трудно не впечатлиться длиной того пути, которым прошло здание для уменьшения своего воздействия на экологию. Но в тоже время, можно задаться вопросом: а нам нужно идти так далеко для сохранения планеты? И можно ли с проектами таких максимумов как этот потерять из виду более широкую картину?

От LEED к Живым Зданиям⁸

Начиная с конца 1990-х, наивысшим стандартом для экологических зданий была сертификация по LEED⁹, ведущаяся U.S. Green Building Council. Для трёх разных уровней — платинового, золотого и серебряного — застройщики могут заработать LEED-баллы за разнообразные меры, от сохранения энергии до эффективного использования воды и применения более безопасных для здоровья материалов.

Однако некоторые критики LEED, включая тех на более непримиримом фланге экологического движения, считают, что она стала слишком уж само собой разумеющимся. Застройщики могут найти лазейки в процессе сертификации для получения баллов за частичное следование и тем не менее сойти за сознательных граждан.

«Система подобная LEED награждает маленькими поглаживаниями по спине за совершение хороших поступков, — говорит Эммануэл Косгров¹⁰, директор канадской организации зелёного строительства EcoHome, — и чем больше маленьких поглаживаний по спине вы получаете, тем круче медаль вы получаете — подобно как поднимаясь от серебряного LEED к золотому и к платиновому».

Поэтому сторонники зелёного строительства начали поиск более строгого стандарта, с меньшими лазейками и допусками за «хорошую попытку». Это вылилось в Живые Здания, впервые разработанные Бобом Бекебайлом¹¹ и Джейсоном МакКленнаном¹², двумя архитекторами, работавшими совместно над прототипом высоко-экологичного здания в Бозмене¹³, шт. Монтана, названным EpiCenter.

В 2006 г. Бекебайл и МакКленнан взяли идею Требований Живых Зданий с собой в находящийся в Сиэттле (США) Совет Каскадии¹⁴ по зелёному строительству¹⁵. Каскадия затем создала то, что сейчас именуется International Living Future Institute для надзором за программой. Согласно он-лайн руководству организации, Требования Жилых Зданий это «сначала философия, затем инструмент пропаганды, и программа сертификации в-третьих».

Изначальная идея была в поощрении само-устойчивых зданий, настолько зелёных, что они вырабатывают больше ресурсов, чем потребляют. «Постепенные изменения больше не являются жизнеспособным вариантом, — сообщает веб-сайт Требований Живых Зданий. — Если принимать во внимание необходимую скорость изменений для избежания худших эффектов изменения климата и других глобальных изменений окружающей среды, наш прогресс был мельчайшим и с едва заметной разницей».

Чтобы квалифицироваться как полностью Живое Здание (группа также предлагает частичную сертификацию), вы должны получить высшую оценку по семи категориям эффективности, называемым «лепестками»: Место, Водные ресурсы, Энергетические ресурсы, Здоровье и Благополучие, Материалы, Ценность и Красота.

Например, потребление энергии должно быть нетто-нулевым или нетто-положительным; вся энергия должна производиться на месте, без сжигания, и также должен быть способ для хранения избыточной энергии на случай чрезвычайных ситуаций. Вода должна собираться и обрабатываться на месте.

Застройщики не могут использовать ни один из токсичных материалов и химикатов в 22-элементном «красном листе» организации, включающем асбест, ртуть, древесину, обработанную мышьяком, ДПФ¹⁶ и ПХД/ПХБ¹⁷, — и это относится ко всему, от изоленты до покрытия отводов.

Двадцать процентов всех материалов должны изготовляться в радиусе 300 миль¹⁸, еще 30% — не далее 620 миль¹⁹. Такой же принцип относительно нанимаемых рабочих и консультантов.

Площадка для здания должна выбираться с исключением сельскохозяйственных, пойменных, болотистых и других экологически уязвимых земель и должна способствовать перемещению на «человеческой тяге», например, пешком или на велосипеде. Интерьерное пространство должно быть приятным и хорошо вентилироваться большим объемом свежего воздуха и дневного света. В добавок ко всему, сама архитектура и дизайн должны быть красивыми — эстетика должна «поднимать дух человека».

Много запрашивается? Возможно. «Цель нашей программы — утвердить то, к чему, как мы думаем, должны идти здания в будущем, — говорит Аманда Стёржен²⁰, генеральный директор International Living Future Institute. Учитывая новизну и нюансы многочисленных правил Требований, отмечает Стёржен, потребуется гораздо больше усилий, чем просто закупка экологически чистых материалов. Застройщики должны начать думать по-другому с самого начала.

«Иногда мы имеем дизайнерский коллектив, по-настоящему полный энтузиазма, но мы не получаем одобрения расходов от владельца здания, — говорит Стёржен. — Они воодушевленно принимаются за выполнение проекта, однако я иногда думаю, что они не совсем знают, что это повлечёт за собой. Они принимаются за дело применяя обычный процесс дизайна, не меняя его. Это приводит к дополнительным затратам денег и времени.»

Приёмная комиссия Живых Зданий иногда делает исключения, если застройщик сможет доказать невозможность или нереализуемость какой-либо задачи, скажем, если местное законодательство штата не разрешает компостные туалеты или преобразование дождевой воды в питьевую, или когда противопожарные правила штата требуют подключения к муниципальному водопроводу.

«Самый главный критерий для нас состоит в том, удовлетворяют ли цели императива? — говорит Стёржен. — Что вы балансируете ресурсы сайта, и что вы не только можете жить в условиях сайта, но также имеет возможность восстановить место, где вы строите, с экологической точки зрения.»

Другими словами, это очень высокая планка, настолько высокая, по факту, что на июль 2016 только 11 зданий были сертифицированы на статус полностью Живого Здания; еще пара десятков в процессе сертификации.

Дьявол в материалах

Как и большинство начинающих застройщиков Живых Зданий, Hampshire College встретился с рядом трудностей, особенно при обеспечении того, что ни одна деталь, ни проволочка, ни декоративная шапочка гвоздя, не содержала ничего из красного листа токсичности.

«Иногда вы последуете плану, а спустя два месяца, как вы посчитаете, что уже закупили что-то, вы обнаружите, что это не может использоваться, — говорит Карл Вебер²¹, менеджер проекта Hampshire. — Это произошло с нашим электрическим оборудованием. Все работали над этой проблемой, и это вероятно, вызвало самое большое беспокойство в этом проекте.»

Другие застройщики говорят о трудности нахождения высокоэффективных компонентов в локальном радиусе. Например, находящийся поблизости Smith College, чей гораздо меньший эко-класс стал сертифицированным Живым Зданием в 2011, был вынужден заменить крышки столешниц стоек в последнюю минуту. «Мы обнаружили в конце, что фарфор в бетоне шёл из Европы, что было далеко, — говорит Рид Бертоун-Джонсон²² менеджер проекта Smith. — В итоге, мы взяли сланец южного Вермонта.»

Даже после того, как организация или застройщик пройдут через проектирование и строительство и откроются для работы, все ещё не будет гарантии, что они получат сертификат Живого Здания. Им ещё нужно будет предоставить счета за коммунальные услуги в течение года, чтобы доказать, что они действительно вырабатывают больше энергии, чем потребляют.

Так стоит ли это всё таких трудностей? Абсолютно, утверждает президент Hampshire Джонатан Лэш²³, признанный лидер в области глобальной экологической политики. Даже при том, что цена строительства была на 10 процентов выше традиционных проектов, говорит он, оно сэкономит гораздо больше этого энергосбережением. А самое главное, Живое Здание воплощает зелёные принципы колледжа, которые недавно были расширены до цели перехода полностью на солнечную энергию. «Мы хотим, чтобы каждый посетивший этот кампус подумал: ‘Это то, что можно сделать, почему мы должны делать что-то другое?'» — сказал Лэш. (Оно также не вредит конкурсу поступающих студентов. Во время экскурсии для прессы, мимо прошли два тура для поступающих, и ведущие эти группы подчёркивали зелёные черты Kern Center).

И иногда необходимо ставить крупные цели, говорит Лэш, не только чтобы привлечь внимание, но и получить финансирование. «Меценатов воодушевило то, что здание было далеко впереди всего передового, — сказал он. — Если бы мы сделали что-либо, бывшее всего-лишь достаточно зелёным, но не особенным, было бы намного сложнее собрать нужные деньги.» Но для некоторых людей, это именно то, что настораживает в Требованиях Живых Зданий.

Чересчур?

Эмануил Касгроув¹⁰, директор EcoHome, консалтинговой организации зелёного строительства, — вряд ли тот, от кого ожидается скептицизм, когда дело касается экологичного строительства.

Я встретила его случайно, после того, как откликнулась на его объявление в Airbnb о эко-мансарде, которую он сдаёт в Монреале. Высокий и натренированный передвижением на велосипеде почти везде в пределах города, он встретил меня босоногим, продолжая пылесосить деревянные полы, которые, как он объяснил, выполнены из повторно утилизированной древесины, так же как и толстая слегка кривоформенная входная дверь. Вода, которую мы использовали, чтобы принять душ, уходила в систему переработки серой воды²⁵, которая затем используется для смыва туалетов и ирригации их сада на крыше. Третий этаж обогревается солнцем сквозь окна от пола до потолка.

Не удивительно, что сертификат в фойе сообщает, что это здание — одно из первых в Квебеке (Канада), сертифицированное по Платиновому LEED. Поэтому, когда я спросила, что он думает о Требованиях Живых Зданий, я была удивлена узнать, что Касгроув, гордо именующий себя «экологически повернутым», не является их сторонником.

«Крайне сложно продаются, — сказал он. — И просто хорошие здания, которые будут стоять долго и использовать очень мало энергии и очень мало воды — они просто не продаются.»

Он возражает не духу Живых Зданий; он считает его «великолепным в принципе» и говорит, что был восхищён, когда требования были впервые обнародованы. Но со временем, он пришел к выводу, что индивидуалистичный идеал самоустойчивости Живого Здания упускает преимущества централизованного подключения. В таких местах, как Монреаль, говорит он, где электрические сети уже используют энергию из возобновляемых источников, например, ветра и воды, требуется меньше ресурсов для подключения к большой и устоявшейся совместно используемой системе, нежели необходимо для производства энергии самостоятельно, каждым зданием в отдельности для себя.

Он приводит точно такой же довод и по воде. Как он сказал его организация провела анализ ресурсов, необходимых для сбора дождевой воды и её обработки на месте, в сравнении с использованием коммунального водоснабжения. Коммунальная системы выиграла. «И это не радует. Мы не хотим слышать это, — говорит Касгроув. — Когда мы делаем что-то, чтобы по-настоящему принять правильные решения, сделать наше коллективное воздействие на окружающею среду меньшим, мы должны прислушиваться к тому, что говорит нам наука.»

Он даже отвергает аргумент сторонников Живых Зданий, что нужно идти в крайности, чтобы вдохновить последователей. Наоборот, он обеспокоен тем, что обычные застройщики и владельцы зданий, даже такие эко-сознательные, вроде него, будут настолько напуганы кругами, которыми надо пройти, чтобы получить статус Живого Здания, что они просто опустят руки. «Мы можем только наедятся, что это не оттолкнёт больше людей, чем привлечёт к движению устойчивого строительства», — говорит Касгроув.

Недев Мэлин²⁶, президент компании BuildingGreen из шт.Вермон (США), разделят настороженность относительно Требований Живых Зданий, однако он не идёт так далеко, как Касгроув. С его слов, он предпочитает смотреть на сохранение энергии на уровне микрорайона или города. Вместо аплодирования каждому зданию стремящемуся к нетто-нулевому потреблению, лучше суммировать по всем зданиям микрорайона или города и смотреть на общие достижения.

«Если мы сосредоточим внимание на большей картине изменения климата, пытаться делать индивидуальное здание нетто-нулевым возможно не самый эффективный путь достижения цели», — говорит он. (В действительности, International Living Future Institute недавно запустил «Требования Живых Коммюнити» используя те же принципы, что и в Живых Зданиях, но в более крупном масштабе, рекомендуемом Мэлином.)

Мэлин также говорит, что не нужно увлекаться «показухой» одного единственного особого здания, за счёт улучшений в более широком масштабе — особенно для колледжных кампусов. «Если у вас набор существующих зданий, очень неэффективных, поскольку они были построены в 50-х и 60-х, когда мы возводили ужасные здания с энергетической точки зрения, инвестирование огромных ресурсов в создание одного нетто-нулевого здания может не быть хорошо с точки зрения суммарного выброса углерода», — говорит Мэлин.

Тем не менее, говорит Мэлин, скептическая точка зрения не должна подрывать целиком идеал Живого Здания, «потому что, я считаю, что подобного рода проекты реально стимулируют интерес и воодушевление, и люди, в идеале, должны проявлять оба. Они должны смотреть на, как я называю, ‘призовые здания’ как возможность увидеть, что возможно.»

Это именно то, как гендиректор Аманда Стёржен смотрит на Требования Живого Здания. Она говорит, что они уже вдохновили экологические улучшения меньшего масштаба, на кампусах и везде, и побудили производителей создавать более безопасные для экологии строительные продукты.

«Мы в некоем роде толкаем весь рынок вперёд, — говорит она. — Я надеюсь, что все проекты, стремящиеся быть немного более энерго-эффективными, думают ‘Ух ты, мы в действительности можем пойти намного дальше, чем мы думали мы можем достичь’, и постараться использовать у себя более инновационные решения, нежели те, что считали возможными.»