Месяц назад главный архитектор ГК «Олимпстрой» Олег Харченко рассказал, что две медиа-деревни горного кластера на отметках 540 и 960, в отличие от современных сооружений в стиле хай-тек, напомнят местным жителям и гостям олимпиады о старом и любимом Сочи, так как будут выполнены в нео-классическом стиле.
О своем проекте Города-540 рассказал архитектор Михаил Филиппов в интервью FutureSochi.ru.
М. Филиппова называют главным «наследником» античности, московским неоклассицистом петербургской школы. В своем последнем проекте он объединил спорт и классику: спроектировал курорт на Красной Поляне, будущую медиа-деревню для Олимпиады-2014. На высоте 540 метров над уровнем моря получился микс из средиземноморской старины, пасторали и удобной инфраструктуры. Филиппов считает, что это идеальная формула для отдыха, в котором нет ни намека на все то, что окружает нас в мегаполисе.
— В чем уникальность идеи построить «Горки» на Красной Поляне?
— Есть вещи очевидные: Олимпиада, Красная Поляна, курорт нового поколения, в России больше такого нет, это все ясно. Но кроме этого, мы одни из первых, кто решился реализовать действительно большой проект в посткризисное время, когда только-только наметился просвет. Мы делаем его с оглядкой, извлекая уроки из этого кризиса. И это гораздо сложнее, чем кажется. Недвижимость и экономический спад – это один узел. Сущность кризиса – это нездоровое отношение к недвижимости. Понятно, что люди всегда относились к домам по-коммерчески, это естественно.
— А что же сейчас?
— То, что происходит последние 30 лет – это апофеоз. Дом – теперь не дом, а просто вещь, товар, который можно купить и унести под мышкой, в портфеле. Это такая биржевая единица, которая имеет свой локейшн. Сама идея дома распалась на квадратные метры. Большие венчурные вложения взвинтили цены на коммерческую недвижимость, а банки не обеспечили вкладчика деньгами. Вот вам и кризис. Все эти дома не стоят того, что за них просят.
— А дома в Горках? Чем они отличаются от обычной недвижимости?
— Мы делаем нормальные дома, не квадратные метры и не просто предмет сделки. Мы делаем жилье, у которого помимо локейшена и стоимости, есть собственный характер. Мы делаем жилье не просто как вещь, а как среду обитания человека, качественную и комфортную для всех его потребностей.
— Как вы определяете комфорт в таком доме-«среде обитания»?
— Трейдерский подход к жилью сделал так, что дом нужен только тогда, когда с него снимают спекулятивные сливки, и это катастрофа. Архитектуру впервые в истории человечества заведомо проектируют так, чтобы она быстро обветшала. Чтобы быстро снести и радостно построить новую. Хотя сама архитектура всегда строилась для того, чтобы быть переданной детям и внукам. И мы в проекте «Горки» хотим к этому вернуться. Это наша философия, альтернатива всему «новоделу». Мы строим дом для того, чтобы человек понимал, что, купив этот дом, он не выйдет из моды, качество его будет оставаться высоким, что это дом на несколько поколений. Действительно, вклад в долгое будущее, а не очередная пустышка.
— Как вы думаете, люди понимают нужность и философию краснополянского курорта?
— Они почувствуют это подсознательно, сердцем. Им это действительно нужно. Сейчас происходит момент перелома. Его мало кто замечает, но я ощущаю его очень остро. Перелом заключается вот в чем: мы сейчас находимся в ситуации тихой революции всего бытия. И эта революция происходит в смене характера потребления и производства. Мы как будто, сами того не замечая, отходим от техногенного, автоматизированного общества и движемся в новую форму. Я не знаю, как это точно назвать, скорее всего, это будет некое возвращение в прошлое в золотой век.
— А что – главный двигатель этого возвращения?
— Катастрофическая ситуация с экологией. Главная трагедия экологии заключается не в том, что портят природу, и не в том, что тратят ресурсы. Это все следствия. Главный ужас для планеты – это психология человека – постоянно менять предметы. У нас такое количество вещей. В самой бедной семье у ребенка такое количество игрушек, что хватило бы на целый детский сад. И все эти игрушки, и все эти машины, и все эти дома заведомо не лучшего качества. И модель экономики заключается в том, что чем быстрее идет путь от супермаркета на помойку, тем стабильнее общество. И все это, конечно, хорошо, мы всегда поклонялись динамизму, мобильности. Но природа не выдерживает этого. Каждый из нас участвует в гибели планеты.
— Это как сделать выбор: купить хороший чайный сервиз на века или тысячу пластиковых стаканов? По цене ведь одно и то же.
— Самый хороший пример – это самолет Конкорд. На Конкорде вы могли попасть в США на 2 часа раньше, чем на обычном джете. Вы лепили на свой портфель наклейку, что летели на Конкорде, и корпорация вам оплачивала этот полет. Две наклейки – два полета. И все бы хорошо. Но на самом деле, ради этих двух часов экономии времени и налепленного лейбла Конкорд сжирал в сотни тысяч раз больше воздуха, чем обычный самолет. За один полет он выдыхал столько углекислого газа, сколько все человечество за один год.
— Получается, нелепое самоубийство?
— Потреблять, по-старославянски, это смерть – «требить». Остановить это т процесс можно только сменой престижа, подспудной работой. Надо внедрять новое, которое вернуло бы нас к забытой нетленке, классике. Люди должны свободно отказаться от «потребизма». Принуждение, как на Кубе или в Китае, тоталитаризм ничего хорошего не даст. Нужно общее понимание, что так больше нельзя, новая мода. И тут выступает референтная группа, в числе которой писатели, философы, и в первую очередь, архитекторы. Они создают схему, я бы сказал, игровую комнату бытия. Мы играли в космическое будущее, а теперь надо поиграть в золотой век прошлого, давайте сменим декорации.
— А какие это должны быть декорации?
— Это должен быть Старый Город и точка. С историей, духом, обжитостью. Или такая органичная стилизация, как получилась в «Горках».
Вот в XX веке выросло много новых городов и в Европе, и в Америке. Это хорошие города с зеленью, водой, удобными парковками. Но у них плохо развита рекреационная составляющая. Люди все равно поедут из нового комфортного города отдыхать в старый, уютный. Никто никогда не гуляет в белые ночи в относительно новых районах Питера, там никому эти белые ночи не нужны.
-Это ведь очевидно?
— И тут есть главный спрятанный парадокс. Мы не любим современную архитектуру, мы любим то, что было до 1910-х годов. А это ненормально, так никогда не было. Гоголь воспевал современный ему Невский проспект, Пушкин восхищался Медным Всадником, отлитым в конце XVIII века. И я работая над высотой-540, изучил карандашом и акварелью, исследовал этот образ Старого Города. Мне было интересно понять, где начинается то, о чем мы говорим «красиво». И исследуя все это, я понял, что мы единственные любим то, чего не имеем сейчас, в отличие от всех остальных эпох.
— То есть вы попытались воплотить в Курорте-540 то, что нам хочется иметь?
— Безусловно. Мой проект по своей форме – вытянутый участок между Сциллой и Харибдой. Река Мзымта и наложенная на нее железная дорога с одной стороны, с другой — автодорога. И при всем этом я попробовал вписать это пространство так, чтобы это была органичная стилизация под классику. Но я знаю, что это глубоко современная, новейшая архитектура.
— Почему?
— Потому что именно она нравится современным людям, значит она то, что надо. Я думаю, это главная фишка моей работы в проекте. Старое и, как оказывается, новое в одном флаконе. Это хорошая рекреационная архитектура и она, конечно же, будет коммерчески успешна.
источник: futuresochi.ru