Наталья Андропова
Строительство и городское хозяйство № 113 октябрь, 30.10.2009
Несмотря на то, что кризис диктует олимпийскому строительству эстетический минимализм, главный архитектор ГК «Олимпстрой» Олег ХАРЧЕНКО уверен: облик олимпийского парка будет радовать глаз.
Когда в августе 2009 г. бывший главный архитектор Санкт-Петербурга Олег Андреевич Харченко был назначен на должность главного архитектора госкорпорации «Олимпстрой», многие его коллеги восприняли ситуацию как «перевернутую». Было известно, что большинство олимпийских объектов уже находится в стадии «проект», Красная Поляна активно застраивается спортивными и туристическими объектами. И архитектура этих сооружений пока всецело зависит от вкуса и чувства меры инвесторов.
На своей пресс-конференции Олег Андреевич сообщил, что еще не видел территории, с которой ему придется работать. Ему только предстоит знакомство с проектными материалами.
Сегодня в эксклюзивном интервью журналу «СГХ» Харченко рассказывает о своих первых впечатлениях от олимпийской стройки.
– Жизнь в Имеретинской низменности, безусловно, началась. Строится временное жилье для строителей. Налицо колоссальный дефицит дорог. По сути дела, она всего одна, а работы уже разворачиваются. Проблему срочно надо решать, пока не пошли сотни грузовиков со стройматериалами.
Пространство, которое предстоит превратить в Олимпийский парк, очень большое, но при этом плоское, отсутствует рельеф. Из-за этого не образуется настоящего морского вида, силуэты зданий «повисают» в воздухе на фоне уреза воды. Что касается горного кластера – Красной Поляны, то местность там потрясающе красива: горы очень своеобразны, покрыты сочной высокоствольной зеленью.
Здесь работа идет полным ходом: строятся автомобильные и подвесные дороги, здания для Олимпийской деревни, общественные центры для участников игр. На въезде в Красную Поляну есть несколько практически завершенных жилых и гостиничных комплексов.
– Нет ощущения некоторой хаотичности от архитектуры?
– В какой-то степени есть. Это объясняется просто: в этом регионе нет какого-то доминирующего приема, когда, предположим, по традиции черепичные кровли делают черными или красными. Просто потому, что так исторически сложился местный рынок. Поскольку в этой местности такого не произошло, здесь строят, как подсказывает личный вкус: кровли скатные, плоские, с применением самых разных кровельных материалов. Просматривается, правда, распространенный стереотип: раз объект находится в горах, значит, должен быть в альпийском духе: фахверк, дерево, высокие скатные кровли.
Не знаю, удастся ли привести эту «пастораль» к какому-то единому архитектурному знаменателю и нужно ли это. Может быть, альпийские аллюзии удастся постепенно «разбавить» современной архитектурой. С другой стороны, вряд ли есть смысл вести в горы урбанизированные здания, более подходящие для площадей и улиц.
– Вы познакомились с теми десятью проектами, которые находились в разработке, когда вас назначили на эту должность? Их выполняют знакомые вам авторы? Что вы думаете о них?
– Подробно я познакомился с двумя проектами. Один из них – центральный ледовый стадион – фактически разрабатывается в архитектурной группе московской компании «Мостовик». Второй – ледовая арена для фигурного катания – разрабатывается компанией «Моспроект-4». Сейчас этот проект, как и большинство других, претерпевает серьезные изменения. Сначала сооружение проектировалось как постоянное, а теперь задача изменилась.
Необходимо предусмотреть возможность разобрать здание после Олимпиады с тем, чтобы перевезти его в другой город. Поэтому здания меняют конструкцию и архитектурный облик.
Недавно прошла процедура отбора архитектурного решения по центральному стадиону. Прежними проектировщиками был допущен ряд досадных ошибок. Поэтому сегодня пришлось работу практически начать заново. Мы пошли по распространенной в Москве и Петербурге практике, когда за право построить тот или иной объект соревнуются вместе архитекторы и подрядчики, образуя консорциум.
В данном случае Олимпстрой получил семь предложений, в которых архитекторы, выступая со строителями, были способны назвать цену реализации проекта и дать гарантию по воплощению своего замысла. Такой подход себя не оправдал, поэтому мы решили поработать напрямую с архитектурными идеями. Это не был конкурс в точном смысле слова, который подразумевает равные для всех стартовые условия, достаточное время на разработку, возможность ответить на вопросы, поставленные учредителями, жюри и т.д. Мы привлекли новых архитекторов, которые в состоянии за короткое время сформулировать концептуальные предложения.
В результате из 7 интереснейших вариантов была выбрана концепция центрального олимпийского стадиона, предложенная консорциумом архитектурного бюро Populous, компании «Моспроект-4» совместно с компаниями Botta Menegement Group и ЗАО «Объединение Ингеоком».
Обеспечивается определенная преемственность, поскольку композицию комплекса в целом разрабатывали также архитекторы из английского Populous. Они создали концептуальные схемы каждого из объектов: описали содержание и придумали примерную форму.
– Отразится ли кризис на архитектурном облике олимпийского Сочи?
– Конечно. Приходится отказываться от любой избыточности, излишков, в том числе – в архитектуре. Это здоровая и разумная экономия. Такой подход не всегда встречает понимание, особенно среди архитекторов, которые всегда стремятся строить как можно ярче, красивее и, по возможности, на века. Но сейчас надо попытаться достичь выразительности минимальными средствами.
– Учитывая специфику места и стоимость содержания олимпийских объектов, найдут ли применение в Сочи стандарты экологического энергоэффективного проектирования?
– Дело в том, что сейчас с олимпийскими сооружениями работают только отечественные компании. И те чудеса, которые давно демонстрируют европейцы, для нашего профессионального сознания все еще непривычны.
Немцы, финны применяют новые решения и материалы, даже если они позволяют сэкономить каких-нибудь 2% тепла.
Вице-президент Олимпстроя А. С. АНАНЬЕВ специально занимается этими вопросами. В его задачи входит создать систему обязательных технических требований к проектировщикам, чтобы олимпийские здания соответствовали международным стандартам. Мне пока трудно сказать, как это повлияет на архитектурные пропорции зданий. Применение экологически чистых материалов, устройство зеленых крыш всегда визуально примиряет объем здания с окружающим ландшафтом.
– Когда, по вашим расчетам, должен появиться единый образ Олимпийского парка и кто за это отвечает?
– Отвечаю я. Появится он в ближайший месяц-два. Олимпийский парк – это территория, на которой расположены спортивные сооружения и дорога длиной 1,5 км, которая ведет к ним. Местоположение основных сооружений изменить уже нельзя. А вот путь от вокзала до олимпийских объектов и площадь, на которую он выводит, открывают ряд возможностей для создания архитектурно-художественного образа. И есть территории, свободные от застройки, где будут размещены развлекательный парк, хозяйственные сооружения…
Сейчас работает группа архитекторов вместе с планировщиками из НИПИ Урбанистики, чтобы окончательно понять размеры и характер пространства: границы, конфигурацию. Я постоянно с ними встречаюсь, работа идет по выходным, но в ней я вижу сегодня свою основную задачу. Потому что это самая болезненная на сегодняшний день, неосмысленная профессионально проблема, которая выпирает из всех углов. Ни дорожную сеть, ни инженерию, ни благоустройство до окончания работы не спланировать.
Архитектурная идея, художественная идея этого пространства, образы, цветовые решения должны были появиться в самом начале. Матрица должна была уже существовать, чтобы дальше появление любого объекта – спортивного, дорожного, инфраструктурного – вписывалось в единый контекст, не выпадало из общего ансамбля. Этого не произошло, и сейчас приходится наверстывать. Я говорю об этом так откровенно, потому что убежден, что ситуацию удастся исправить.
– Каким был процесс утверждения олимпийских проектов до вашего назначения и каким он станет теперь? Как выстроено градостроительное взаимодействие между КГА Сочи и ГК «Олимпстрой»?
– Если мы говорим об Имеретинской низменности, то на этой территории градостроительные разработки: зонирование, проект планировки, трассировку улиц, дорог – выполняла компания «Градо». Это заслуга ее директора В. П. КАРАТАЕВА, вместе с главными архитекторами Сочи и Краснодарского края он уже несколько лет решает эти вопросы. Процедуру согласований, выдачи градостроительных планов на объекты никто не отменял.
Выстраивание взаимодействия между КГА и Олимпстроем в вопросах архитектуры олимпийского комплекса только начинается. Идет процесс осознания, кто за что отвечает, кто, что и с кем будет согласовывать.
Мы пришли к пониманию: то, что мы строим на этом большом пространстве, должно иметь постолимпийскую перспективу.
В любой момент мы должны быть готовы ответить на вопрос, как сооружение будет жить после Игр 2014 г. Эта важная тема накладывает свой отпечаток не только на отдельные сооружения, но и на планировку, зонирование, размещение градообразующих элементов: развлекательного парка, спортивных сооружений, гостиниц, бизнес-зон, торговых зон.
Однако пока я не видел официальных согласований на планировочных документах. Документы эти весьма отрывочны. Весь процесс разорван. Идет разработка, согласование разных узлов. Например, все усилия сосредотачиваются на вокзальном комплексе, его положении, облике, функциональных задачах. Затем – на вопросе пересечения пешеходной зоны с автодорогой или на вопросах расселения. Есть большое количество разных планировочных узлов, под документами на которые стоят разные подписи руководителей местных архитектурных органов.
– Объекты инфраструктуры – транспортной, энергетической, спортивной – будут решать определенные эстетические задачи?
– Разумеется. В заданиях, которые мы выдаем на разработку объектов, такой момент всегда присутствует. Так же как и вопросы создания ландшафта, благоустройства. Даже утилитарное сооружение не должно портить всем настроение своим унылым видом. У архитекторов достаточно мастерства, чтобы сделать такие сооружения выразительными. Кроме того, сейчас инвесторы на это уже не жалеют денег. К нам пришли современные технологии. Тот же монолитный бетон стал очень пластичным. Это не просто заводские заготовки в виде балок или колонн, это почти скульптура – консоли, стойки, большепролетные конструкции. Появился дизайнерски обработанный металл, которого раньше также не знали архитекторы. Появились всевозможные пластики, прозрачные материалы. Все это используется и будет применено и на олимпийской стройке.
источник: stroygorhoz.ru